Не мое - сам получил с утра...

Миша Паниковский сидел с удочкой на бережку и обдумывал как спиздить миллион. Хотелось курить и есть. Поплавок задергался, и он вытащил небольшую рыбешку. "Отпусти меня", - человеческим голосом сказала рыбка. "Так ты что, и есть та самая золотая рыбка?" - удивился Паниковский. - "Бля! Где мои миллионы!"
Рыбка вздохнула, задумалась и говорит:
- С миллионами сложно сейчас, но есть тут одна схемка.
И что-то зашептала ему на ухо.
- Залоговые аукционы, - задумчиво протянул Миша, - Круто! А не посадят?
- Не должны, - авторитетно заявила рыбка, - там такие люди завязаны. О-го-го.
- Ну ладно, плыви к деткам, и смотри у меня, - потряс кулаком Паниковский и поправил очки в пластиковой советской оправе.
Прошло два года. Паниковский не ел, не пил, отрабатывал схемки, которые нашептала ему золотая рыбка. Но новые миллионы только распаляли его злость. "Вот же падла эта хвостатая, - думал Миша, - я же так до пенсии крутиться буду с этими делами. Да еще эти бесконечные арбитражные суды, киллеры, разборки. Конечно, не посадят, все-таки люди и вправду завязаны, не соврала рыбка. Но суета сует. Заебало. Пойду, оторву ей хвост". Пришел в тот же день, на то же место. Закинул сеть, стал ждать. Хотелось курить и есть. Рыбка была поймана через час.
- Ну, что тебе надобно - ведь уже все есть.
- Значит так, пресноводное. Ты кого наебать хотела? Ты думаешь, я так и буду всю жизнь крутиться, пока другие нефть качают и расслабляются? А где моя нефть?
Подумала рыбка, помолчала, вздохнула и говорит:
- Есть тут одна схемка. Правда, все белыми нитками шито, но миллиард за день это сложно.
- Давай, давай, не томи, пучеглазая!
- Есть тут одна нефтяная компания, рыночная стоимость 300 миллиардов. Ты можешь ее купить за 300 миллионов. Но учти, дело такое. Через пару лет могут очухаться и обратно забрать.
- Через пару лет, - радостно заржал Паниковский, - я буду на Багамах,
курить бамбук и купаться с девками в шампанском.
Прошло еще два года. Нефтяная афера и вправду принесла миллиарды. И вот теперь надо решать - забрать бабки и смыться или остаться и качать бабло дальше. От этих мыслей сон пропал совсем. Злость такая появилась, что взглядом пепелить людей начал. Высох весь, почернел.
Пришел на бережок, в заветное место, бросил динамит в речку.
- Ты что, Миша, чем ты недоволен, - пролепетала контуженая рыбка, - ведь у тебя уже столько денег, что и детям и внукам и правнукам за глаза хватит.
- Ты еще спрашиваешь? - блядь ты этакая! А ты знаешь, что кроме нефти еще есть газ, золото, алмазы. Или тебе совсем память отшибло? Ты что, сука, думаешь от меня своими дешевыми подачками отделаться? Думаешь, мне пары миллиардов хватит на Багамах? Значит так, хладнокровное, если ты не хочешь, чтобы я из тебя воблу сделал, делай так чтобы, все, что мне нужно - было моим. Вообще все. Чтобы мне до конца жизни ни о чем беспокоиться не надо было!
- Ступай домой, старче, - молвила рыбка, - будь по-твоему. Прошло два года. Паниковский сидел в камере. Все, что нужно для камерной жизни, у него было - холодильник с едой, запас табака, телевизор. До конца его жизни был установлен распорядок строгого режима. Беспокоиться ему было больше не о чем.