Цитата:

---

"Закон получился таким, что выполнить его будет невозможно"

Госдума запретила курить. В третьем чтении был принят "антитабачный" закон, согласно которому с 1 июня 2013 года россиянам полностью запретят курение в общественных местах. Глава комитета Госдумы по охране здоровья Сергей Калашников, а также президент Российского сигарного союза, директор Общероссийского движения "За права курильщиков" Андрей Лоскутов обсудили новые меры с ведущим Андреем Норкиным.

Курительные комнаты останутся только на предприятиях и в офисах. При этом требования к таким помещениям до сих пор не сформулированы Минздравом. Еще несколько запретов вступят в силу в 2014 году.

— Сергей Вячеславович, вы довольны тем законом, который сегодня вместе с коллегами вы приняли в третьем чтении?

С.К.: Да, я считаю, что закон получился достаточно взвешенный, конструктивный и, в общем-то, принесет большую пользу обществу.

— С вашей точки зрения, даже и придраться там не к чему? Или есть какие-то нюансы?

С.К.: Нет предела совершенству. Придираться-то всегда есть к чему, тем более в законодательстве. Но я считаю, что закон получился неплохой в конечном счете.

— Андрей Осипович, ваша оценка этого закона?

А.Л.: Закон получился действительно таким, что выполнить его будет, к сожалению, невозможно, а в принципе он очень хорош. Он говорит, что курить вредно, от этого дела нужно, конечно же, отказаться. Только выполнить все те запреты, которые в законе содержатся, мы, к сожалению, не сможем.

— Приведите хотя бы некоторые примеры, чтобы понятно было.

А.Л.: Например, курить, отступив 15 метров от входной группы метро, аэро-, железнодорожный вокзал. Само по себе смешно — 15 метров, а не 10 метров, как было в первом варианте законопроекта. Где с собой носить этот складной метр, отсчитывать эти 15 метров? А в случае, если вдруг кто-то закурил, например, в 11 метрах, нужно позвонить в отделение полиции и сказать: я наблюдаю, как нарушается закон, человек курит?

— Сергей Вячеславович, вы как прокомментируете? У господина Лоскутова сразу возник пример такой странности в законе.

С.К.: Господин Лоскутов просто ерничает. Андрей — хороший человек, но в данном случае он явно не в юридической плоскости. Я был автором изменения с 10 метров на 15 метров как раз по этим причинам. Никто не будет в сантиметрах вымерять 14,5 метра или 15 метров. Речь идет о том, что 10 метров визуально труднее идентифицировать, чем 15 метров. Грубо говоря, поодаль, если устраивает такая русская мера. Не надо утрировать. Речь идет о том, чтобы не вплотную, а все-таки на каком-то расстоянии.

— Так и было же какое-то расстояние?

С.К.: Пять-шесть метров — тут непонятно, а 15 метров — это уже очевидно, что поодаль.

А.Л.: В общем-то, нет. Мера действительно правильная. Как у нас объявляют: "Уступайте места беременным, инвалидам, маленьким детям и кому-то", а за рубежом принято говорить: "Уступайте тем, кому это необходимо". В данном случае действительно нужно отойти на такое количество метров, которое в данном случае обеспечит курение так, чтобы не мешать тем, кто не хочет ни видеть, как ты куришь, ни чувствовать.

С.К.: Совершенно правильно.

А.Л.: Это мы поддерживаем, за это мы голосуем. Но во всех остальных позициях закон, к сожалению, не ограничительный, а запретительный. Для 40-45 млн граждан вводятся невыполнимые запреты.

— Андрей Осипович, тогда приведите пример запретительного действия закона.

А.Л.: Например, человек попадает на операционный стол, скажем, с аппендицитом. Это четыре дня в больнице. Это означает, что ему делают операцию за его собственные деньги, ведь он правильный налогоплательщик. Но закурить в эти четыре дня, будучи прикованным к постели, он не может, хотя санитар получает зарплату, опять же, из его налогоотчислений.

С.К.: Я бы сказал так: он даже не может напиться и не может уколоться наркотиками. Представляете, как он дальше жить будет? Не знаю.

А.Л.: Послушайте, наркотики запрещены по закону.

С.К.: Но напиться-то он может? А табак продается в магазинах совершенно легально, выпускается легально.

— Собственно, и алкогольные напитки тоже.

С.К.: Нет, коллеги, это все, как говорится, плач Ярославны.

— Которой закурить не удавалось.

С.К.: Курить надо прекращать – это порок. Это все знают. И что здесь, как говорится, приговаривать: "Дайте нам возможность жить, как мы хотим".

А.Л.: Нет, мы считаем, что для тех граждан, которые сознательно пришли к этому продукту, легально производимому, легально продаваемому, вы должны создать условия легального курения везде, где они находятся.

С.К.: Я, как вы любите говорить, честный налогоплательщик, ни одному носителю порока – курильщику – ничего не должен. Почему я плачу в Фонд обязательного медицинского страхования и не болею? А он платит такие же деньги, но болеет больше и умирает раньше?

А.Л.: Мы предлагали ввести специальные табачные ОМС, специальные табачные ДМС. Мы готовы пойти и на это, готовы на свои деньги создавать места для курения, например, в поездах дальнего следования, в ресторанах. Но вы, тем не менее, запрещаете.

С.К.: Кто запрещает сделать курительные вагоны? Мы, кстати, по-моему, Андрей, с вами на эту тему говорили. Если железная дорога посчитает это рентабельным, я думаю, они пустят курящие вагоны.

А.Л.: А рестораны?

С.К.: Рестораны — это общепит.

А.Л.: Так, подождите, почему не может быть ресторана для курильщика? Если это будет только ресторан для тех, кто курит, кому мы мешаем?

С.К.: Это общественное место. Точно так же, как культурное место.

А.Л.: А почему нельзя в театре сделать курилку? Кто-то идет в буфет, а кто-то в курилку.

С.К.: Не будет общество создавать условия для курильщиков. Это порок, а с пороком надо бороться.

А.Л.: Это и есть главный ответ: общество считает курильщиков вне.

— Сергей Вячеславович, порок в каком смысле?

С.К.: В самом прямом.

— Нет, посмотрите, трактовать можно по-разному. Если это порок – болезнь, значит, надо лечить.

С.К.: Да никакая это не болезнь. Хотя в законе это признано болезнью. Я был категорически против этого. Да, в законе принято, что это болезнь, что их будут бесплатно лечить теперь, будет соответствующий норматив. Хотя я считаю, что это просто никуда не годится. Это не болезнь.

А.Л.: Надо отметить, что Сергей Вячеславович был одним из тех людей, кто придерживался наиболее правильной версии. Поэтому здесь меньше всего претензий к Сергею Вячеславовичу. Но мы почему-то не можем разобраться с зимним или летним временем, потому что, говорят, для буренок плохо, а для 40-45 млн граждан вводим такие условия, которые хуже, чем для буренок.

---