Началось путешествие несколько скомкано.
В последние дни перед вылетом всё смешалось, скомкалось в одну гнетущую массу: аврал на работе, сошедшие с дистанции КЛС-ники, общения с которыми очень хотелось, проблемы с билетами. По дороге в Москву познакомился с одной очаровательной девушкой, кандидатом биологических наук. Символ принят, я на верном пути.
Дальше от томительного почти шестичасового ожидания в одиночестве в Шереметьево спасли Lamb и Later. Последний просто светился счастьем, которое слегка сдерживало присущее советскому человеку чувство скорого расставания с Родиной. Пересечение границы всегда ответственный шаг. Lamb напротив был собран, печаль от расставания с Выхом пока не оставляла его, он с грустью смотрел на свой пустой чемодан необъятных размеров и перебирал в голове напутствия московских и сибирских друзей о том, чем его лучше забить на обратном пути.
Таможня, регистрация, граница, оказавшаяся безвредной зелёной полоской, остались позади без замешательств. Если не считать чем-то оскандалившихся педиков, надо признаться тааакие милашки, улетавших в Турцию, машущих ручками и широченными полосатыми клешами.
Later почему-то не упомянул о событии чуть не расстроившем всё путешествие. После того как мы, нашатавшись по Duty Free, подошли к стойке вылета, нам сообщили, что борт ещё даже не прилетел из Парижа. Вылет задерживается на неопределённое время, комментариев нет. Пересадка наша в Париже была под вопросом. Почти сорок минут переживаний, заламывания рук, беготни до стойки транзита. И? Правильно, решено успокоиться в баре на втором этаже. Успокоились.
Перелёт до Парижа был ничем ни примечателен. Народ рядом непьющий. Поэтому наслаждался сном в облаках почти в небесах ангелов.
Большее впечатление произвёл аэропорт Шарль де Голль. Это надо видеть. Такого монстра ещё не встречал. Примерно так должен был выглядеть аэропорт Нью-Васюков в отравленном заезжим гроссмейстером сознании волжских шахматистов. Только космопорт в Париже пока не построили.
Больше ничего примечательного, кроме встречи с Traxer’ом, которого в лицо из присутствующих знал только я один. Смотрящий за Питером нам обрадовался, скучал он без нас. К тому же расстроился пропажей «москвича с Винского», который должен был к нам присоединиться в Париже, но в назначенное время не вышел на связь.
Очень впечатлил наш самолёт Boing 747-400. Слов нет, это надо видеть, причём не просто видеть, а посидеть в нём. Никакой ИЛ не сравнится. Летал я на Илах на сверхдалёкие расстояния, пытка, окончания которой постоянно ждёшь. Единственное что расстроило – французская жадность. Кормили явно недостаточно.
Как писал Later, мы ещё в Москве подсуетились, чтобы сидеть рядом. Наш питерский друг оказался на почтительном расстоянии. Оказаться ближе мешали французы – бабушка-пенсионерка и мужчина среднего возраста. Обаяние Traxer’а не сработало на француженку преклонного возраста, летевшую не понятно зачем на другой конец света. Явно не за загорелыми мучачосами. Ухоженный французик сам предложил поменяться. Десант воссоединился!
Специально столько написал про дорогу. Некоторые выражали сомнение, стоит ли лететь так долго, 4 до Парижа и 9 до Сан-Доминго. Не бойтесь лететь, всё очень комфортно, спокойно. Перелёт как туда, так и обратно прошёл на одном дыхании. Французы по своему милые люди, хотя и испорченные цивилизацией.
Летайте самолётами “Sky Team”!