)

Да мы же еще ее и не раздели! - ахнул я и начал немного нервно выпрастывать титечки. Послушная Скромная мгновенно выпустила их наружу и подставила моим рукам. Но я-то хотел не только их, а вообще раздеть! но времени нет! погнали! Если ты сейчас спросишь, читатель, а чего это вдруг времени-то нет? Почему бы нам, не торопясь, не зажечь белую лампу, не придвинуть ее туда, прямо вот где ноги Скромной начинаются, не помацать, не пораздвигать при хорошем свете-то, не раздеть девочку совсем и не поработать глазами и руками - досыта и отсутствия всяческих вопросов - и только потом ксить, - если спросишь это, то я ничего вразумительного не смогу тебе ответить. Я и сам изумлялся на следующий день. Но прямо тогда - кони летели неудержимо.

Но я не полностью сам виноват! Ибо чем, по вашему занималась наглая Красивая, когда я, припав мордой поближе к полу, старался рассмотреть прелести Скромной? Мерзкая девка трогала мне анус! Не щекотала, не стимулировала, а именно трогала. Легкие прикосновения с интервалом примерно в одну секунду. Организм такой: ой что это? наверно, показалось… а нет, вот опять, чо это она?.. прикольно, опять!.. а ничо так, ее-то пальчиком… а что, больше не будет?… ага, опять!.. А глаза заняты распахнутой Скромной… Вот и держи коней в такой обстановке.

Как бы то ни было, организм требует вставить и я не сопротивляюсь. Подвигаюсь ближе к Скромной, опираясь на локти берусь за теплые титечки и подвигаю йух поближе к той пушистости, что только что рассматривал… прибегает ее лапка и направляет (напомните мне написать оду девичьей направляющей лапке)… я нажимаю… И наконец, с четвертой попытки! - могу вслушаться в каждую деталь ощущений, пока этот мерзавец входит…

Когда йух входит - вселенная меняется. В принципе, она уже сильно улучшилась, когда из большого мира с его деловыми митингами, визами, проблемами, падениями и решениями сжалась до размеров маленькой клетушки с топчаном и двумя теплыми игручими девочками. Гори огнем все, что снаружи, да его просто и нет уже полчаса как. И тут, в эту уже и так неплохую вселенную добавляется ощущение ласки. Причем вставляю-то я только йух, а ощущение такое, что лаской обволакивается каждый нервный узел, каждое нервное сочленение натирается мякотисто, целуется нежным, девичьим…*) И куда бы ты в этой Вселенной ни дернулся, как бы ни пошевелился - ласка не прекращается, она только увеличивается…

И я двигаясь так, чтоб увеличить ласку - догоняюсь. Но что-то мешает. Что это за звуки идиотские в правильной Вселенной? Наглая Красивая, сидя в ногах позади моей энергично работающей попы - не может оставаться безучастной и генерирует довольно громкую американскую цифру. Я не могу так, меня пробивает на хихи, и, повернувшись на локте машу ей рукой: Stop, мол. Она умолкает, послушная девочка, я поворачиваюсь и продолжаю… но что это? вкусная Скромная, оказывается, все это время тоже что-то генерировала… ШОПОТОМ! Но я не успеваю разобрать была это цифра или аналог. Да я и язык-то не успеваю разобрать! Шопот лапочки делает свое дело: мне выгибает спину, из меня стреляет, моим ртом орет на весь подвал и меня отрубает…

Я не помню, как вышел из девочки, и я не помню, как девочка из-под меня выбиралась. Надеюсь, что жентельменские рефлексы сработали и я ее не придавил своей тушей откормленной. Помню блаженный звон в голове и теле, как хватал воздух ртом и как девушки шуршали за спиной. Помню, едва отдышался:
- Массаж? ~~или ну его не йух~~ (рабочая совесть спать не дает?)
- Ну его на йух, - честно отвечаю. Но программу не собьешь:
- Массаж? - обиженно.
- OK, массаж. Ну а чо, две голеньких птички…

Ничего эдакого. Прикольно тянули за мои пальцы на руках, каждая за свой, одновременно. И пальцы одновременно щелкали. Но когда я звуком подавал одобрение их пылу, при сгибании колен, например, девушки решали, что гайдзину больно и пыл, наоборот, уменьшали. В положении на пузе я ждал, что кто нибудь усядется голой писечкой мне на спину, что я люблю, но увы. Пришлось грустно нюхать подушку, что пахла чужим потом и чужим сексом.

Кончили лицемерить с массажом, начали меня одевать. Коммунистическое воспитание и те же жентельменские пережитки заставляли участвовать в процессе, а руки лезли щупать напоследок - одевание получилось забавно хаотичным. Наконец, одели и сами вскочили в свои дурацкие одежонки.
- Вам понравилось? - спрашивает наглая Красивая на международном кратком английском языке жестов.
- Ойухенно! - отвечаю я на нем же.
- Тогда дайте нам тип! - нагло, но логично, согласитесь.
В Японии типов не дают, и в интернетах пишут, что можно дав, даже и обидеть. Я иногда давал, когда торкало, никто не обижался. Девицам я даю всегда, если они старались, даже когда не очень понравилось, чисто из отеческих чувств. А тут довели до малинового звона - дал бы обязательно. Но ведь мог бы и забыть - звон же! Забыть не дали, профессионалки чо…

Достаю бумажник и начинаю в стиле фокусника выпархивать из него кредитки: бумажку Скромной - бумажку Красивой, бумажку Скромной - бумажку Красивой…
- Все девушки, больше нет…
- А вот же! - пальчик наглой Красивой дотрагивается до последней банкноты в бумажнике…
(Наглая Красивая! Я бросил тебя в три секунды ради твоей скромной подруги, коей я даже успел напоследок признаться в любви шопотом и жестами, пока ты отвернулась. Но сейчас, вспоминая все и фиксируя буковами - понимаю, что ты тоже ойухенна, тискаю тебя на расстоянии и снова чувствую твои голые грудки на своей груди. Без тебя было бы гораздо менее вкусно, раз в шесть).
- A это - мне на метро! - закрываю бумажник (Соврал женщине. На метро у меня был проездной, а “это” было на всякий случай).

Отодвигаем занавеску, выходим в “офис” меня обувать. А там… "Да сколько же их у нее!"

————————————————
Там, где нежная шея девушки начинала свое цветущее произрастание над, по-видимому, не менее цветущим телом, была еще одна ямочка, которая оказалась самой губительной для сердца дяди Сандро.
«Да сколько же их у нее!» – успел крикнуть дядя Сандро (про себя), уже охваченный пожаром любовного безумия.
————————————————

Старуха-ведьма**) отлучилась пописать и оставила на страже одну из феечек, И эта феечка была еще красивее моих двух!..

Однако, читатель! В наступившем посткоитальном блаженстве и расслабухе я хочу рассказать тебе еще один прикол, случившийся со мной в этот день. Посему цензура краткости безжалостно кастрирует описание новой феечки, как мы вчетвером пели друг другу “аригатООО гадзаимастЭЭЭ!” пока я обувался и кидал, набираясь сеансу, взгляды на Новую: вот эта птичка должна была слышать, как я трахал ее подруг! а вид такой невинный и смотрит так строго! и как бы даже вполне осуждающе? ***) (но “спасИИИбо вам большОООе!” поет старательно)… - чик это все, и сразу на улицу.

Иду гайдзином по улице, куда глаза глядят, и в голове у меня звон, внутри - блаженство, в бумажнике - пустота. (Снаружи, подозреваю, глупая улыбка). Компьютер, что управлял уклонением от столкновений - выключен, но он, оказывается и не нужен: толпа мягко обтекает в обе стороны и без моего участия. Я только что энергично вытрахан двумя девочками! Не, прикинь читатель: только что был МОЙ ПЕРВЫЙ СЕКС С ДВУМЯ. Причем, в единственном варианте, имеющем - для меня - смысл: чтоб быть хоть немножко влюбленным в каждую. Надо вмазать по этому поводу. Хочется пива. Но хорошего. Идя, как и шел, куда глаза глядят, спускаюсь в подземный молл, уже приучен читать надписи у лифтов про то, что на этажах, и вот: 6 этаж - пивная. Поднимаюсь на лифте - это дизайнерская пивная! Она пуста, кроме двух нежничающих лесбиянок. Сиденья - вдоль выгнутого полукругом окна выходящего на главную площадь злачного района. Внизу бегут люди, как муравьи, и думают, что на них никто не смотрит, как я час назад, а на них сверху лениво смотрят тянущие пиво бездельники, как я сейчас. Непонятно одно: как такое клевое место - и пусто. “Сэр, этот столик зарезервирован с 7 вечера, это ничего?”. Смотрю на часы: 5 часов вечера, пятница. “Это ок, я раньше уйду”, отвечаю я. Приступаю к дизайнерскому пиву под Бельгию и дизайнерскому салату из авокадо и сырой рыбы - наесться этим нельзя, но жрать от пережитого пока не хочется совсем, так что дизайнерская хрень идет в организм на ура. Лезу в рюкзак за айпадом, чтобы почитать новости, и…

А где, собственно, мой рюкзак? - спрашиваю растерянно сам себя. Не вопрос, - отвечает мозг. В подвал мы входили с рюкзаком. Из подвала зашли только руки помыть, что за влажные места хватались, но там мы рюкзак не снимали. Значит рюкзак - в подвале, Это не вопрос. ВОПРОС: А ГДЕ ПОДВАЛ?

(продолжение следует)

Примечания.
*) лаской обволакивается каждый нервный узел, каждое нервное сочленение натирается мякотисто, целуется нежным, девичьим… - честно скажу, что такие глюки приходят ко мне только когда я сверху, и только когда девушка очень нравится.
**) старуха-ведьма: - я не могу сказать почему мадам превратилась в старуху, а старуха - в старуху-ведьму. Мадам, подозреваю, моложе меня! И ничего такого в печку сажательного за ней не замечено. Но руки отказываются заменять обратно на “мадам”, придется ей остаться ведьмой, извиняйте.
***) а вид такой невинный и смотрит так строго! и как бы даже вполне осуждающе? - тут загадко. Вид у нее был, как у мужика, в чей бак для мусора мы скинули как-то стаканчики, не найдя общественной урны. Это была наглость, грубость и ошибка. И даже финансово он мог попасть, если мы ошиблись баком. Но она-то что? а) по жизни такая, б) она расистка и не могла стерпеть, что ее подруги - с таджиком... пардон, гайдзином, в) в этом заведении орать не принято, получай свой массаж молча и сваливай? г) еще что?