Честно говоря, я не собирался писать об этой истории. Слишком все банально. Два человека, нашедшие друг друга. Живущие в разных странах. Любовь между двумя городами. И нежелание обоих что либо кардинально менять в своей жизни. А когда один все таки решился, было поздно - другой(-ая) перегорел. Так бывает. Но прочитав изумительный рассказ Оринды, я понял что в этой моей истории был третий. А именно - Город, молча и беспристрастно смотрящий на отношения мужчины и женщины, их начало, развитие, смерть....
Написал в "Истории", т.к. это то, что было в реале

Сейчас

Я сижу за рулем и меряю 16-ти дюймовыми колесами Невский, линии Васильевского острова и набережные вдоль Невы, обжигаясь о шестичасовое августовское солнце и ощущая всей правой стороной своего тела ее присутствие. И думаю о том, сколько километров я прошел и проехал по этому Городу. Вот так, с мыслью о женщине, рядом с женщиной, навстречу женщине.

И поглядывая на нее сбоку, я думаю о том, что однажды встречается кто-то, в котором воплощаются десятки прошлых страстей и реализуются все прошлые связи и ты уже не помнишь других лиц, городов, мест и странствий. А точкой отсчета становится последний день лета прошлого года.

Бывает так, что уносишься мыслями на секунду, а перед глазами месяцы. Так и сейчас, передо мной пронеслись километры Города, словно карта появилась перед глазами, карта моих надежд, страстей и ожиданий.

Август

.....и я мерил подошвами Невский, подходя к выходу со станции Маяковская и стоя между колоннами впервые вижу ее. А чуть позже сидя в испанском ресторане, напротив красивой стройной женщины с удивительными, какими то волшебными глазами, вижу сквозь вырез блузки, ее ничем неприкрытую грудь. Потом эта женщина перестанет мне звонить и скажет, что "все перегорело". А пока мы идем по Прибрежной улице к Шлиссельбургскому проспекту.

Сентябрь

....вот мы идем по аллеям Павловского парка, под ногами шуршит ковер из листьев, а в небе ни облака. Я держу ее за руку, смотрю ей в глаза и вижу в них тепло и надежду. И мы оба не замечаем, как где-то на диких аллеях или на скамейке на берегу речки Славянки, соскальзывают ее солнечные очки. Я прижимаюсь к ней и схожу с ума от ее чуть хриплого, низкого голоса. Я еще не слышу, как тем же голосом она безразлично скажет мне в трубку "я ведь толком и не знаю тебя".

Октябрь

Из Павловска я уношусь в зал прилета Пулково, в хмурое осеннее утро и вижу ее глаза полные боли, сомнения и надежды. Я ведь просто написал ей номер рейса и дату и сам не верил в то, что она будет встречать меня. А потом мы стояли крепко прижатые друг к другу пассажирами, а автобус 39-го маршрута катил по Московскому проспекту. Я рассказываю ей про свои заморочки, тараканов в голове, работу.... Она напоит меня кофе и мы вылезем из квартиры только под вечер. А через несколько дней я уеду на такси по КАДу из Рыбацкого обратно в Пулково, от счастья не замечая ничего вокруг и не ведая, что через несколько месяцев она мне скажет, что я слишком тревожно сплю и она ни разу не могла нормально выспаться рядом со мной.

Через две недели, мы уже вдвоем меряем шагами Невский, Дворцовый мост, Биржевой проезд, Средний проспект. Фотографируясь и целуясь на стрелке Васильевского. А назавтра она уезжает через Хельсинки в Великобританию, и я смотрю ей вслед, исчезающей в дебрях аэропорта Вантаа, стараясь сдержать горечь разлуки и необъяснимую ревность. А вечером, сидя за монитором в номере отеля, на сайте flightradar.com слежу за точкой на карте, приближающейся к аэропорту Ливерпуля. И целых 10 дней мы будем общаться с ней только СМСками, и я не знаю еще что через 7 месяцев буду отсылать сообщения в пустоту, не получая ответа.

Ноябрь

Из коридора "Аллегро-экспресса" я попадаю на перон Финляндского вокзала и вижу ее, знакомую миллион лет, любимую, бегущую ко мне. Я приехал ненадолго, и только ради нее и через три дня еду обратно. Я позвонил из поезда, до этого пролетев 14 часов, сделал сюрприз. И опять я вижу в ее глазах свет. И до самого вечера, мы пройдем не менее трех ресторанов, и через 80 часов счастья, она будет провожать меня в Москву, ожидая отправления ночного поезда, и я буду еще 40 минут сидеть в вагоне-ресторане, дожидаясь ее звонка о том что добралась до дома нормально.

Декабрь

И вот опять Пулково. А за спиной 14 часов до Франкфурта и 4 часа ожидания питерского рейса. Снежные заносы имени бабы Вали. Заваленные снегом улицы в центре. Полупустой паб на Белинского. И весь Город будет опять принадлежать нам, и расстояния мы не заметим, и она будет спать у меня на плече между перегонами Невско-Василеостровской линии. А я буду смотреть на нее сбоку и думать об общих детях, хозяйстве и о том что у нее слишком крутой пандус у подъезда, опасный для детской коляски. Я не представляю, что летом следующего года я услышу ее равнодушно-усталое "тебе нужно похудеть и заняться своим здоровьем".

Март

И мы опять шагаем по Городу, в преддверии женского праздника. За спиной у меня практически суточный перелет, несколько баров в Шереметьево, турбулентность над Валдаем, такси до Рыбацкого, цветочный развал. А впереди - она в новой шубе, замерзшая Река, ледяные тротуары, полуподвальный ресторан и несколько дней счастья. И опять перелеты и работа утратившая для меня всякий смысл и все свое время я буду думать только о ней. А она скажет потом "сколько можно?! Зачем тебе этот экстрим и дурная экзотика? Всех денег не заработаешь. Уезжай оттуда".

Апрель

И последний раз вместе, уже весной мы идем вдоль канала Грибоедова. Остатки снега, лужи. Впереди, церковь на месте убийства императора, Михайловский сад. И в кармане у меня ключи от свежекупленой квартиры в Пушкине, а в голове - масса планов и надежд. И вроде все как всегда и я не замечаю ничего страшного. Но организм видит дальше меня и сбоит в ответственный момент, а уже в опостылевшей Азии наносит удар по сосудам. И борясь со всем этим, судорожно заканчивая все свои дела, залатывая дырки всюду где только можно, что бы только поскорее уехать к ней, я не мог представить что она просто выбросит меня из своей жизни. Внезапно, в один из дней.

Июль

....я держал колесами трассу М-10, спеша на ее день рождения. Чудом увернувшись от лосей под Тверью, обгоняя и подрезая фуры под Вышнем Волочком, выжимая из немецкого мотора все на что он способен на новгородской объездной, уворачиваясь от радаров ментов под Любанью. И въехав, через Понтонный на Шлиссельбургский проспект, я понял что все было зря. Она была на работе и сухо ответив на мои поздравления (зная что это безумное расстояние я преодолел для того что бы увидеть ее) отказалась от встречи.

.........................................................................

Сейчас

Я меряю колесами своей машины Город. От Охты к Смольному, оттуда на Васильевский и обратно через Дворцовую на Лиговский и дальше на Юго-восток. Мимо наших мест, моих надежд, эмоций, разочарований. Я смотрю на тебя сбоку и думаю что эти маршруты и воспоминания о них не сотрутся больше из моей головы и моего сердца. А еще через неделю ты скажешь мне "если я с тобой разговариваю и отвечаю на звонки, то это еще ничего не значит".
Конечно не значит. Все это просто долгий путь, длинною в год. Он пройден. Но прежде, чем развернуться и отпустить тормоза, я обернусь и посмотрю назад. Что бы попытаться увидеть то, что наполняло мою жизнь смыслом, ощущением безмерного счастья и надежды....