Навеяно историей DEK22.
Памяти Непобедимой и Легендарной.
Военный городок Научно-испытательного Центра – оазис в пустыне.
Здесь есть своя вода, а это – главное для этих мест.
Аккуратные добротные пятиэтажки, специально спроектированные для местного климата, утопают в зелени.
Полгода назад я расстался со своей первой женой, и сейчас наслаждаюсь жизнью в уютной двухкомнатной квартире.
Кто вам сказал, что местные девчонки неприступны и несговорчивы? Главное соблюсти несколько нехитрых правил: «комсомольские собрания» не должны затягиваться более, чем на полтора часа после работы, и категорически нельзя провожать местную девушку на автобусную остановку за КПП.
А этого времени нам всегда хватало…
За городком – техническая территория, или «техничка».
За тремя рубежами охраны вытянулись лабораторные и технологические корпуса. Испытательные площадки устроены на каменистом плато за многие километры отсюда.
Здесь в жесточайших климатических условиях испытывают новые виды оружия – надежный щит нашей Родины, он же – меч, если решим ударить первыми.
А потом развалился Союз.
Офицеров собрали в актовом зале. К нам прилетел Начальник Войск. Он публично дал слово, что наша служба здесь будет продолжаться.
Обманул.
Через два дня после его отлета нас снова собрали, чтобы ознакомить с директивой Генерального штаба. Центр расформировывали, документацию и часть имущества вывозили в Россию. Остальное предписывалось передать местным.
А их, получивших суверенитет – как подменили.
Они снова превратились в басмачей. Начались нападения и грабежи.
Центр фактически находился в осаде.
Офицерские караулы.
Ночами – постоянная предупредительная стрельба. За патроны не отчитываемся.
Днем – поспешные сборы.
Уничтожаем то, что не сможем вывезти.
Сосед–военврач освоил управление бульдозером. Десятки тысяч ампул с промедолом иначе не уничтожить.
Я уходил в Россию предпоследним бортом.
Когда командир подал команду «К запуску» мы с сотоварищами дружно сошли с бетонки и оросили заросли верблюжьей колючки. Туалета в транспортнике нет, время полета в направлении Урала – четыре часа.
Взлетали с огромным перегрузом, оторвались в самом конце полосы.
За бортом – кромешная темнота, внутри – слабый свет плафонов.
В дверях кабины появился борттехник и, пересиливая шум моторов, закричал: «Товарищи офицеры! Через пять минут пересекаем границу России!»
Разведенный спирт давно уже греется во флягах. Кружки и нехитрая закусь приготовлены заранее.
Мы встали с мест.
«Внимание, граница!»
Ответом – дружное «Ура!» и сведенные кружки.
Экипаж отпраздновал пересечение границы бутылкой шампанского. Советского. Для них, как и для нас, это был крайний рейс в Республику.
С праздником вас, Служивые!