Неторопливый джазовый поток, тихо льющийся из колонок, наткнулся на плотину телефонного звонка.
- Приветствую, Ваня!
- Доброго дня, Мэтр…
- Ну как?
- Да вот, наваял про наши с тобой приключения.
- Уже?.. Быстро. Отправил?
- Нет еще. Хочешь, тебе сейчас вышлю. Отредактируешь, если что.
- Зачем… Я тебе доверяю.
- Вот думаю, сижу… Может не надо? А то…
- Да-а-а… А ведь рвануть может, Вань.
- Может. Бомба та еще.
Мэтр на несколько секунд задумался.
- Да пропади оно все! Давай!
- Ну… Давай, так давай.
Щелчок «раскладушки». Курсор замер на кнопке «Далее». Указательный палец уверенно надавил на мышку. Клик… «Ваше сообщение успешно…» Все. Понеслась.

……………………………………………

Суббота выдалась абсолютно пустой. День плавно стекал к вечеру, кресло радушно объяло мое тело, я, расслабившись и подтянув ноги, медленно смаковал стаканчик «Гаваны» и краем глаза скользил то по виду за окном, то по «ящику». Жена на кухне увлеченно трепалась с подругой. Тем временем давали новости. На экране, на фоне ровной кирпичной кладки кремлевской архитектуры кучковались дородные мужики в строгом черном, размахивая императорскими флагами и подпирая пивными животами лики святых, и дружно скандировали: «Ма-асква – не Со-дом! Ма-асква – не Со-дом!» Нежных же юношей, перепутавших библейский город с реальной столицей, бравые парни в мышином сером корректно забрасывали в омоновский автобус.

Жена заглянула, с минуту посмотрела телевизор.
- Бунтуют?
- Ага.
- Значит, все-таки, несанкционированный митинг?
- Я вообще не понимаю, к чему все эти жесты… Хотят парад? На здоровье. Завтра. От Парка Культуры до Октябрьской. В шесть вечера.
- Почему в шесть?
- Так, братишки в парке к этому времени уже в хорошей кондиции. Не все же в фонтан прыгать, да с омоновцами рукопашить… А тут – вон – для разнообразия. Какие типажи! – я усмехнулся.
- Господи! Ну да… у вас же завтра праздник. Сторожа границы!
- Так что завтра пьем-с! – радостно подмигнул я.
- Ну, кстати, праздновать можем начать уже сегодня ночью.
- С чего бы?
- Машка звонила – зовет нас с тобой на шоу трансвеститов. Сегодня ночью, в два.
Вот оно как… Ну да – Машка у нас известный прогрессивный лидер всемирного гей-лесбийского движения.
- И куда ехать?
- Да здесь недалеко. В клубе…
- В каком?
- Да в пидорском, естественно. Поедем, зажжем? Или дома останешься?
То есть, надо понимать, их с Машкой визит уже дело решенное. Отпускать одну? Ночью?.. Не по-джентельменски это, как-то.
- Поедем жечь, Вань. Нам один из выступающих уже столик в ложе заказал. Да и не отрывались уже давно.
- Жечь? А как я фейс-контроль проходить буду? На охранника облизываться?
- Я с Масянькой пройду, а ты друзьям позвони кому-нибудь, пригласи…
- Сегодня что, 1 апреля? Друзьям звонить и в гей-клуб с собой звать?
- Ну-у… ты толерантным позвони.

Хм-м-м… Толерантным… Самый понимающий из всех моих друзей, пожалуй…
- Приветствую Вас, Мэтр!
- О, здорово, Вань! – Мэтр тяжело дышал в трубку.
- Одышка у тебя… качаешься что ль?
- Не-е… общественная деятельность… Преподавательская. Студентки тут у меня это… хвосты сдавали.
- Много студенток-то?
- Да две… двоечницы.
- Так я не вовремя? Или уже сдали?
- Ага-а-а... Заче-е-ет… - довольно, растягивая слова отозвался Мэтр. – Слушай, а давай ты сейчас ко мне? А то я уже устал… им тут лекции читать… Проведешь с ними это… лабораторную работу. Или контрольную.
- Да не, Мэтр… У меня сегодня с утра «научный руководитель» кандидатский минимум принимал. По специальности, – усмехнулся я. – Так что на студенток уже сил не осталось. Слушай, у меня к тебе есть предложение… от которого, впрочем, ты вполне можешь отказаться.
- Какое?
- Ты к ночной жизни как относишься?
- Да, вообще-то, ночью я сплю…
- А давай сегодня поклубимся?
- Клубиться?.. Ну-у… А что за клуб?
- Пидорский.
- Ха! А поехали!
- Вот так сразу?
- А чего? Я никогда в гей-клубе не был! А ты?
- И я не был…
- Во! Будем расширять границы сознания! – бодро заявил Мэтр.
- Куда уж тебе-то шире… Ты вон с Жени Шаден… это…
- «Это» - что?
- Это… общался.
- Ну… так…
- Значит, шоу трансов тебя не шокирует?
- Да чего там! В Бангкоке, помнится…
- Вот и сравнишь с Бангкоком. В половине первого подваливай ко мне, кофейку дернем и поедем. Моя жена с подругой, ну а мы – с тобой.
В ответ на последнюю фразу Мэтр неопределенно хмыкнул.

Над городом стояла глубокая, почти летняя ночь. На экране слегка постаревший губернатор Калифорнии с партийным выражением лица ладно расправлялся с очередной порцией предателей интересов сплоченного североамериканского народа. Я прошел в коридор и открыл дверь, мелодично прозвонившую несколько секунд назад. Открыл и замер…

«Инженер женской души» по жизни был видным мужиком. Но в этот вечер… В этот вечер Мэтр представлял из себя брутально красивого, гламурного до безобразия светского льва, одетого с подчеркнутой небрежностью аутентичного британского денди. На его лице лежала легкая тень усталости от столичной тусовки. В ауре аромата угадывались чуть терпкие ноты японского трехсотдолларового «Галантома». Я оробел. Жена оценила. В ее выразительном взгляде читалось: «Не ожидала, что у тебя такие друзья». Пока я варил кофе Мэтр любезничал с моей супругой, искрил остроумием, давил жизненным опытом, сыпал цитатами… Короче, был в ударе.

Кофе был допит, сравнительный анализ творчества Лени Рифеншталь и Райнера-Вернера Фассбиндера закончился сокрушительным поражением последнего, стороны согласились, что Рихард Вагнер – один из немногих композиторов всех времен и народов. Впрочем, время уже поджимало. Мы спустились на грешную землю, залезли в «броневик» Мэтра и на хорошей скорости взрезали свежий ночной московский воздух.
Много времени, надо признаться, дорога не отняла. А я еще помню, когда в нашей деревне такое движение было днем…
- Главное, чтобы сейчас у клуба пикетов не было… - заметил я.
- Будут – развернемся и поедем пить водку! – весело потер руки Мэтр. – Тоже достойное занятие. Анна, Вы водку пьете? – посмотрел на мою жену в заднее зеркало.
- Бывает, - игриво заметила супруга.
- Она еще нас с тобой перепьет! – усмехнулся я.
- А вот это – вряд ли! – уверенно резюмировал Мэтр и залихватски пролетел на красный.

Вывески на клубе, как полагается, не было. Пикетов борцов за моральную чистоту тоже. Витрины проливали на тихую улицу мягкий голубой неон.
- Гы… голубой, - заметил я.
- А какой ты ожидал? – поднял брови Мэтр.
Припарковались. Высадили «десант». Секьюрити, стоявшие у входа и тихо переговаривавшиеся с парковщиком, увидев Мэтра, медленно достали из карманов пачки сигарет и зачиркали зажигалками. Тут подъехала Мария. Упругая попка стянута денимом, игривый топик, подчеркивающий манящий бюст, художественный беспорядок на голове, пронзительные сиреневые линзы в слегка раскосых глазах. Мэтр глубоко вдохнул, отвел меня за локоть.
- И что, она с мужиками – никак? – разочарованно и горячо зашептал мне в ухо.
- Успокойся. Девушка заблудилась в сексуальной ориентации. Окончательный вердикт еще не вынесен. Влюблена в одного из сегодняшних… хм-м… солистов. Но он тебе – не конкурент. Так что все в твоих… граблях. Дерзай.
Мэтр вздохнул.
- Так, мальчишки, - обратилась к нам Масяня. – Вам бы надо хотя бы на стадии фейс-контроля произвести впечатление… своих.
- Это как? – я непонимающе хмыкнул.
- Вань… Ну по глазам видно, что вы – натуралы.
- И как же нам надо смотреть? – пожал плечами я. – Вот так?
И я масляно смерил глазами Мэтра, легко улыбнувшись краями губ. Мэтр ответил на мой взгляд, растянув губы в дружеской улыбке, и ласково и тихо выдохнул:
- Убью, падла!..
- Ммдя-ссс… - скривила капризные губки Машка. – Ладно, попробуем так, как есть.

Девушек пропустили без лишних вопросов. Меня с Мэтром интеллигентно тормознули. На «рамке» хозяева притона решили сэкономить, отведя ее роль двум дюжим хлопцам с короткими стрижками в сносных костюмах. Прохлопали карманы, мой персонаж потянулся руками к пояснице, слегка меня приобняв, видимо пытаясь нащупать «Глок», засунутый сзади за пояс. Не нашел. Его руки легко скользнули вниз. Я напряг костяшки пальцев и зрительно прицелился ему в кадык, думая не мешкать ни секунды, если его руки задержатся на моей заднице хоть на долю секунды… Однако, обошлось.
- Оружие с собой есть? Холодное, огнестрельное?
- Только руки и ноги. И вот он еще, - кивнул я на Мэтра.
Парень улыбнулся.
- Телефон с камерой?
- А то!
- Снимать нельзя.
- Нельзя, так и не буду.
- Добро пожаловать, – отступил в сторону, погрустнев.
«Быть добру…» - вспомнил я известный в среде служащих лагерей в солнечной Коми тост.

Машка уверенно вела нас знакомыми тропами в подземелье, встретившее нас разгоревшимся клубным весельем, зажигательными телодвижениями на танцполе, инфернальным ультрафиолетовым отстветом и киловаттными сабвуферами, ухавшими как стационарные молоты в кузнечном цехе завода «Серп и Молот» в трудовом угаре перевыполнения плана очередной пятилетки, и пронизывавшими своими басами тело насквозь. Так, что дрожали даже легкие. Под жесткий хаус мы пробирались среди моря танцующих тел… Впереди – официант с нашими девчонками, за ними Мэтр, атомным ледоколом расчищавший мне дорогу. Я же, по старой армейской привычке, шел замыкающим, прикрывая движение колонны, с ужасом осознавая, что мой тыл прикрыть некому. Что, с учетом места и антуража, было, конечно, опрометчиво. От этих мыслей все остатки моих мышц были напряжены до предела. Разбив группку танцующих на невообразимых серебристых платформах местных фриков, светившихся флуоресцентным макияжем и цветками, вплетенными в волосы, я чувствовал себя готовым к прыжку гепардом. Марш-бросок наконец-то закончился, причем без происшествий и боевых потерь. Наша весьма теплая компания упала за столик, пританцовывающий официант ловко накрыл полянку… Опрокинули по первой, по второй…

На площадках, возвышавшихся над танцполом, весьма профессионально танцевали мальчишки с оголенными торсами и джинсами, спущенными практически до задниц. Народ внизу бесновался… Такого количества ладно скроенных тел, сконцентрированных в одном месте, я не наблюдал давно. Мы с Мэтром ощущали себя в пантеоне оживших античных богов и статуй.
- Во, нашей Лялечке-то где раздолье! – заметил Мэтр. – Все как на подбор – в ее формате.
- А вот Лялечке нашей, я боюсь, здесь ловить нечего. Разве что девчонку какую, для плезиру… - парировал я. – Похоже, Лялечку по достоинству здесь только мы с тобой оценим…
- Ага. Только она нас не оценит. По достоинству.
- Ну почему же. Может как раз - по достоинству… - я подмигнул своему другу, попутно убедившись, что жена с Машкой не слышат наших с Мэтром переговоров.

На основной сцене зажигал парень в комбинезоне автослесаря, поигрывая накачанной грудью, бицепсами и характерными мышечными квадратиками на животе.
- Ну, Мэтр, как тебе танцор? - Я пригубил бокал вина.
- Если честно… - горячо зашептал Мэтр мне на ухо (говорить обычным образом было бесполезно), - я всю жизнь мечтал…
Я поперхнулся. Мэтр услужливо хлопнул меня между лопаток.
- …иметь такой торс! – он закончил свою мысль.
Отлегло. Между тем, слесарь на платформе сменился другим коллегой, одетым в цилиндр, фрак на голое тело, игривые белые лосины и мягкие высокие сапоги на шнуровке. Я следил за его поставленными движениями и вдруг почувствовал, что мне до боли знакомы эти лукавые карие глаза, тонкая эспаньолка, смуглый оттенок кожи, изящное спортивное телосложение…
- Слушайте, Мэтр… тебе этот красавец никого не напоминает? – я поддел соседа локтем.
- Черт… да ведь это же…
- Ага… Вот так! Виктор Малеев. В школе и дома. А все туда же – жена, семья, дети…
- …и старый пидор – старик Банкэй… - изумился Мэтр. – Оху… Дайте двух… Екарный бабай…
Я внимательно пригляделся.
- Не-е, старик, наш-то – ростом поменьше будет. И пресс не такой накачанный.
- А по поводу пресса – откуда столь глубокие познания? – выгнул брови Мэтр.
- Ну ладно… про пресс – придумал.
- Ну да… ну да… - Мэтр задумчиво плеснул себе зеленого чаю, косясь на меня исподлобья.

Вокруг нашего столика почувствовалось оживление… Танцующий народ подобострастно расступался. По образовавшемуся коридору к нашему столику двигалась одна из главных звезд ожидаемого выступления. Подошел, поцеловал Машку, подсел к нам за столик, улыбнулся… Лицо уже было в гриме. Представьте себе мужское спортивное тело в джинсах и жилетке, к которому приделана голова Мадонны. Не той, что на Сикстинской капелле, а той, которая – миссис Гай Ричи. Уж не знаю, кто гримировал этого субъекта, но покажи британскому последователю Тарантино головы его супруги и нашего визави – не факт, что отличил бы… Машка нас представила. «Болеро» манерно улыбнулся, послал нам воздушные поцелуи и протянул руку. Пришлось пожать.

Посидев еще пару минут и перекинувшись о чем-то с нашими девчонками, «Мадонна» попрощался с нами и удалился. Пришлось поручкаться еще раз. Я огляделся. Если до происшедшего местная публика поглядывала на нас с неприкрытым интересом, как минимум – как на новых лиц, то теперь в их взглядах было столько самоуничижения и восхищения… Я понял, что эта вполне проходная сцена с рукопожатиями подняла цену наших с Мэтром акций на этом сомнительном рынке до преддверия седьмого неба.

Начало транс-шоу затягивалось. Рядом со мной отплясывал хорошо сложенный мускулистый морячок, в характерной натовской матросской шапочке, с трубкой в зубах.
- Где бы мне такую матроску отрыть? – мечтательно спросил у Мэтра.
- А для этого надо просто быть пидарасом, - заржал Мэтр, - а ты у него попроси. Может, подарит?
- Может лучше отнять? – парировал я.
И тут прожектора ударили по сцене и из динамиков призывно загрохотали первые такты основной темы из «Космической одиссеи 2001».
- Какую музыку обосрали! – склонился ко мне Мэтр.
- Пидоры, что ж ты хочешь… - хмыкнул я. – Один из моих любимых фильмов… и вот…

Ничего особенного, надо сказать, на этом разрекламированном шоу не было. Хотя поставлено все было хорошо. И не без юмора. Хохмила со сцены «ведущая», засветившаяся в свое время в рекламных роликах «Арбат-престижа», почему-то обозвав сидевшего за соседним столиком хозяина клуба «долбо…бом» под всеобщее одобрение зала. Хозяин, кстати, совсем не обиделся. Прыгали переодетые трансы, раскрывая рты под фанеру. Отожгла свое «Мадонна». Здесь, не кривя душой, скажу, что в плане хореографии и пластики все было на высоте. А потом…

А потом на сцену вышла «подруга», утянутая в черную полицейскую униформу, в мини юбке, подчеркивающей красивые ноги в строгих и тонких черных чулках и высоких ботфортах в обтяжку, в лихо заломленной форменной фуражке, темных очках, с поблескивающими в свете софитов воронеными наручниками на ремне. Я следил за «ее» движениями как загипнотизированный… «Офицерша» выхватила меня из всех зрителей светом патрульного фонаря, поймала мой взгляд и стала танцевать для меня, призывно приоткрыв пухлые губы… Я не мог пошевелиться.
- Ну что, старый фетишист, тащишься? – гаркнул в ухо Мэтр.
Я очнулся. Я поймал себя на мысли о том, что на эти минуты я забыл о том, что на сцене передо мной – переодетый мужик… Мэтр поймал мой взгляд. Он приобнял меня за плечи и слегка встряхнул.
- Держись, Агапит! – процитировал он кассовый боевик времен моего счастливого детства «Отроки во Вселенной» и сверкнул глазами на «офицершу».
Взгляд «патрульной девушки» сразу погрустнел… Увидев обнявшего меня Мэтра «она» поняла, что здесь живут любовь и верность. И «ее» надежда умирала раненым лебедем.

Из динамиков зазвучал международный гимн всех адептов запретной любви – «I will survive». На сцену высыпали все, в угаре всеобщего единения. Мы поняли, что лучшего момента, дабы покинуть поле боя, не будет. Рассчитавшись с игривым официантом, опять выстроились боевым порядком.
- Я прикрою, - Мэтр мужественно заслонил собой наш отход.

Вышли на улицу, купаясь в свежем прозрачном утреннем ветерке. Небо над деревьями переливалось рассветными оттенками бирюзы. После клубных раскатов на улице была щемящая мирная тишина. В которой резко взревел всеми своими лошадиными силами движок мэтровского «броневика».
- Боевых потерь нет?
Я оглянулся на заднее сиденье, где жена делилась с Машкой впечатлениями по горячим следам. Впечатления касались виденных супругой сцен в клубном туалете.
- Нет.
- Тогда поздравляю.
- С чем?
- Во-первых, mission completed. – Мэтр весело подмигнул. - Во-вторых, с праздником, погранец!
Мэтр помолчал, потом добавил:
- Не знаю, как тебе… А мне понравилось! Настроение какое-то приподнятое, после всего. И послевкусие доброе.
Машина резво влетела на эстакаду.

Первые солнечные лучи заиграли на утренних облаках. Рядом в постели чуть слышно дышала жена. Мне не спалось. Почему-то хотелось, чтобы из ванной вышла незнакомая девчонка, прильнула ко мне, я бы скользил пальцами по ее мокрой коже, собирал губами капельки воды и мы бы любили друг друга. Медленно, просто и незатейливо. Проваливаясь в сон, я почти ощутил это…

Дремлющий город летел навстречу воскресному утру.