ЭТО СИЛЬНО (окончание)

Сначала я долго и бесполезно ждал, а потом понял, что просчитался. Если на сумму, которую я ей пожертвовал, выпить белого, что ей заменяет молоко, то я ее не только в ближайшее время, но и до завтра не увижу!
И тут мне повезло. На лавочке расположились два сильно помятых типа, так что казалось, что они, не раздеваясь, выжались в стиральной машинке, потому что степень измятости лиц соответствовала степени измятости одежды. Примечательно, что оба были в замшевых пиджаках. Может, это спец форма алкашей с Павелецкого вокзала, чтобы с другими алкашами, с других вокзалов не перепутать? Я подошел к ним и описал пропавшую с молоком женщину. Расчет оказался верен: алкаш алкаша знает наверняка! Они ее знали, но где живет, сообщить отказались наотрез! Отрез простирался на величину в двадцать рублей: за двадцатку они показали дом. А еще за тридцать пять один из замшевых согласился проводить до квартиры. По дороге выяснилось, что тетку звали Танькой, а его самого Володькой. Когда подошли к дому, Вован засомневался:
- А ты не это?
- Что?
- Не мочить Таньку приехал?
- ???
- А то если мочить, я не согласен…
- Чего не согласен?
- За один пузырь показывать!
Из этого заявления я сделал два вывода: Владимир человек принципиальный – значит надо доплатить. И он такое про Таньку знает, что сильно не удивится, если появится кто-нибудь, кто по настоящему захочет ее замочить.
- А за два согласен? – сыронизировал я.
- За два – согласен! – не понял юмора Володя.
- Да ты не беспокойся – меня не Танька интересует, а ее дочка.
- Лариска что ли? Так она малолетка! Ей всего девятнадцать лет!
Странные у них там, у Павелецкого вокзала, понятия о малолетстве. А не малолетки – это тогда кто? Но разворачивать диспут про вкус и цвет я не стал, а сказал только, что это ничего, не страшно, главное, что у нее ноги красивые. Володя пристально посмотрел на меня, открыл кодовый замок, сказал номер квартиры и испарился.
В дверь пришлось звонить долго. Звонок был настроен так, что каждый раз играла новая музыка, и я прослушал произведений пятнадцать. Принцип подбора композиций был рассчитан на то, что если наша цивилизация погибнет и от нее не останется ничего, кроме этого звонка, потомки все равно смогут судить о всем спектре музыкальной культуры. На шестнадцатой мелодии за дверью зашевелились, а на «Полете шмеля» окончательно открыли. Это была все та же Танька, еще не замоченная, но зато с хорошо промоченным горлом. Она была в таком состоянии, что я в нерешительности, каким словом лучше его определить: «в лом» или «в вафлю». При этом умудрялась стоять и отвечать на вопросы.
- Тань, а Лариса дома? – как можно четче спросил я.
- Проходи! А где ж ей быть!
В квартире было довольно чисто, а бедность – не порок. Мы прошли в кухню.
Там она меня удивила:
- Ты Лариску ебать будешь, или минетить?
Стремительность разворачивающихся событий меня слегка ошеломила: я то просто познакомиться зашел!
- Ну, это – говорю неопределенно – как получится.
- Если ебать – восемьсот, а если минетить – четыреста! Деньги мне, и сразу!
И не дорого! А такой недотрогой эта Лариса на Волгоградском казалась! Ей бы шеф штуку баксов не задумываясь в тот день отвалил: по глазам видно было! Получив восемьсот, Татьяна предложила:
- А меня вместо Лариски не хочешь?
Я ответил вежливо, чтобы женской гордости не ущемить:
- Да нет, ты мне, конечно, тоже нравишься, но давай лучше в следующий раз.
- Ладно, сейчас я ее подготовлю, а ты иди пока помойся – она у меня чистая!
Разделся я в ванной, душ принял, захожу в комнату.
На кровати лежала голая девушка. Очень красивая! Даже красивей, чем та, на которую мы на Марксистской любовались. Но самое сильное впечатление производили ноги. Помните, в Лувре есть такая знаменитая скульптура – Венера Милосская? Тут то же самое! Ничуть не хуже и даже с руками. Одна загвоздка – ног не было. Чуть выше колен ноги в черных узорчатых чулочках, аккуратно подвернутых или даже подшитых, полностью отсутствовали, как руки у той знаменитой статуи. Конечно, фанатичные любители античного искусства с пеной у рта будут доказывать, что не в отсутствующих руках дело, и что и без них она – эталон женской красоты! Хорошо, отвечу я им, согласен с вашими аргументами! Только один встречный вопрос любителям античности. А вы ее ебать пробовали?
Это было сильно настолько, что я молча и без претензий собрал монатки и выскочил из квартиры в предбанник!

Двое мятых, продолжали сидеть на лавочке, как ни в чем ни бывало. Я подошел к ним:
- Что ж ты, гад, меня насчет Лариски не предупредил, что она без ног?!
- Так, ты же сам сказал, что это самое…
- Что «это самое?»
- Что тебе ноги ее нравятся! Я и подумал, что ты из этих…
- Из каких «этих»?
- Из извращенцев.

Продолжение через неделю.