Александр Сергеич по обыкновению капризничали с самой зари, изнуряя домашних.

- Чернила, матушка, не те, - каркающим голосом говорили они, и Натали спешила подать другие.

Но не проходило и минуты, как из кабинета гения доносилось:

- Бумагу замени-то, чорт подери!

Так они изволили мучить жену весь божий день, и пижама поэта в результате оставалась недостиранной.

Дело было в том, что работа над "Каменным гостем" затягивалась. Александр Сергеич бубнили себе под нос: "О Донна Анна! Боже!.. Нет... Боже, Донна Анна! О!.. Нет, не то..."

Между тем гений были в кабинете не одни. Неизвестно каким образом прокрался туда и стоял за шторами Даниил Хармс. И пока Александр Сергеич стремительно раcхаживали по просторной комнате, бормоча бессвязно рифмованные слова, временами швыряясь к столу, Хармс лихорадочно строчил в блокноте: "Впрочем, Пушкин и сам не умел сидеть на стуле".

Нерукотворный памятник был уже к этому времени благополучно создан, и близился час его отделения от оригинала. Хармс торопился к Пушкину, ведь он знал, что поэту уже не долго осталось. В 37-м году он станет жертвой кровавого сговора. Гений, слава которого затмит все остальные имена последующей и предыдущей русской и других литератур, на чьём молоке будут воспитаны поколения грядущей праведной молодежи, которая, не в пример Дантесу, осознает революционную и преобразующую роль Пушкина в мировой культуре, так вот, этот гений будет мертв. Крестьяне всея Руси поспешат на поклон к своему любимому кумиру, побросав вилы и тяпки, оставив хутора и деревни, прихватив с собой даже малолетних детей.

А через сто лет в квартиру к Хармсу пожалуют странные гости. И мало того, после непродолжительных препирательств они пригласят его выйти в крошечный дворик с кирпичными стенами. Идя по бесмысленно длинным коридорам, Хармс завершит перевод уже ненужного ему "Каменного гостя":

"................................... о, тяжело

пожатье каменной его десницы!

Оставь меня, пусти - пусти мне руку...

Я гибну - кончено - о Донна Анна!"

Разумеется, сопровождавшие его люди читали великого поэта, поэтому неуместное цитирование будет воспринято ими как нелепая попытка имитации помешательства.