В ответ на:

---

Очень личная история о любви

Когда ты не можешь дождаться момента встречи с Этим Мужчиной – это любовь, наверное. Когда расстояние в полтора часа на трамвае кажутся пропастью – это снова любовь. Когда ты думаешь не о том, какой помадой накрасить губы, а в какую посудину налить супчику для Него, общежитского холостяка, это она, любовь. Когда самый лучший в мире торт ты печешь сама и только Ему одному, тащишь торт через весь город, а потом с замиранием сердца наблюдаешь, как Он его ест, что же это такое, если не любовь?
Ты живешь со своей любовью, особо не замечая каждый счастливый момент, потому что жить в любви очень радостно и просто – она не тяготит. Для Него приятно готовить, от Него хочется рожать детей, с Ним всегда тепло и уютно. В любви. А как сохранить ее, не знает никто.
Однажды начинаешь мучаться от мысли, что прежних чувств нет...Куда девается то замирание сердца от ожидания, а дрожь по телу от прикосновения? Почему привычка становится сильнее любви? А говорили, любовь – это такое сильное чувство...Какое же оно сильное, если оно способно приспособиться к твоей жизни, к твоему быту и стать незаметным? А, может быть, все же не так? Может быть, все же это чувство настолько сильное, что растворяет нас в себе и это мы незаметны в любви? А она все еще есть, есть...?

... Он позвонил мне на работу и спокойным голосом спросил: «Ты можешь приехать домой? Сейчас. Не спрашивай. Пожалуйста. Потом.» У меня подкосились ноги. Сотни безумных мыслей пронеслись в голове – что случилось?
...Он стоял в окружении человек десяти, совершенно не в той одежде, в которой уходил на работу. Рядом дорожная сумка. Улыбается грустно. Берет меня за руку: «Я сам ничего не понимаю. Я даже не знаю, что в таких случаях делают.»
В доме идет обыск...Я знаю, что делать. Спасать тебя, конечно. Обращаюсь к одному из...:«Ваше удостоверение. По какой статье? Как с вами связаться? Я сейчас свяжусь с адвокатом. Куда вы его везете?» Руки дрожат и я даже не могу записать телефон, который мне диктуют. Смотрю в окно и ничего не вижу от слез. Только расплывчатый родной-знакомый силуэт, за которым захлопнулась дверь машины.
Боже...Что же делать? Как не напугать детей и его мать? Возьми себя в руки, возьми же...Связываюсь с адвокатом, согласовала: без вопросов, вечером я приеду, куда угодно, хоть на край света. Пишу записку детям: я в командировке, буду поздно, папа на спецзадании.
Вот вам и на спецзадании...Сколько оно продлится? Вечером лечу на машине к адвокату. Два часа в пути – это много, долго, сил нет находиться в неведении. А Он там... Он же с ума сойдет. Он же без душа жить не может. И без нас. Без нас Он вообще не может жить, я знаю. Кто мог подумать, чтобы Он и там? Да голову бы раньше дала на отсечение. Воистину, от сумы и от тюрьмы...Запомню. Теперь уж точно зарекаться не стану. Черт дернул включить это радио. О, уже рапортуют...оборотни в погонах...А я вас раньше защищала, журналисты. Теперь понимаю, отчего люди вас так не любят. Питаетесь жареными фактами. Противно и грустно.
Адвокат успокаивает, говорит, что это – нонсенс. Белая ворона? Да, белая ворона. Таких теперь нет. Но Он же есть. Да, я не раз советовала Ему уйти с этой дурацкой работы. Теперь уж поздно это обсуждать. Наступил на хвост? А-а-а... «своим»? Настоящим оборотням? Понятно. Теперь мы будем сражаться с системой. Лихо. К тому же нужно успеть за три дня. А сегодня нельзя? Да, действительно, детский вопрос.
Дома появляюсь глубоко за полночь. Удивительно, дети не спят и, как нарочно, засыпают меня вопросами. Чувствуют они, чувствуют. Улыбаюсь через силу, шучу. Деточки, милые, что я вам всем скажу, если у меня ничего не получится? Беру себя в руки. У меня получится. Я поубиваю всех быстрее, чем у меня не получится. Не могу найти себе место, по телу нервная дрожь. Ноги сами отводят меня к шкафу – беру Его свитер, одеваю. Как Он там? Если я буду в Его свитере, Он почувствует, что я думаю о Нем, что я делаю все возможное, чтобы помочь Ему. Хожу из угла в угол, из комнаты в комнату. Какое там спать? «Мама, лучше расскажи, что случилось.» Это сын, мой взрослый мальчик. Мы сидим вдвоем на диване, и я рассказываю ему все ужасы дня, которые произошли с Ним и всеми нами. «Представляешь, я только сейчас понял, как люблю папу. Это не жалость, мама.» Я понимаю, потому что чувствую то же. До самого утра мы говорили с сыном о любви, о том, какой она бывает настоящей. И как жаль, что мы иногда относимся к ней не столь бережно и так редко говорим друг другу, что любим.

Еще недавно я усомнилась в том, что между нами есть любовь. Какой бред! Она была и есть. И никуда она не делась. Только почему, чтобы понять все это, нужно пройти через такие кошмары? Почему, стоило мне лишь усомниться в чувствах, как тут же испытания свалились на нас? Это совпадение или напоминание о главном?

...Он вернулся через три дня. Оправдан. Мы снова счастливы.

---