Клуб Любителей Секса (КЛС): Про экзамены (без секса, насилия и спорта).

Ну вот, дела раскидал немного, появилось некое свободное время, на которое плавно накладывается отсутствие желания работать дальше. Так, оформим-ка себе кофейку, затянемся сигареткой, пустив пару колец в потолок (кстати, не умею пускать кольца, но попробую). Что бы мне поставить сейчас, под настроение… Вот, пусть будет George Michael - "A Moment With You"…

Никогда не знаешь заранее, какой пласт памяти всколыхнет музыка, которая нравится. Жарко, знойно, казалось бы, что-нибудь из тропических страстей... Ан нет, студенческие годы, пятый курс, когда чуть не вылетел из alma mater.

Начало сентября самой сердцевины 90-х. Ситуация, можно сказать, катастрофическая. У меня два "хвоста" - история политических и правовых учений и коммерческое право. Историю ведет автор одноименного двухтомника - профессор Лейст, право - мой "любимец" Борис Иванович Пугинский. Оба - легенды и главные "страшилки" факультета. За спиной уже две попытки сдать коммерческое право - обе, соответственно, неудачные, плюс неявка на экзамен к Лейсту. В общем, "без права на ошибку". Забегая вперед скажу, что мне удалось практически невозможное - сдать оба предмета с интервалом 24 часа.

Первым я выбрал Лейста. Бодрый дедок, чуть за семьдесят, естественно, фанат своего предмета. Особые приметы - ставит экзамены автоматом "афганцам", в силу глубокого к ним уважения, потому, как сам ветеран войны, и беременным студенткам - после того, как довел на экзамене одну до преждевременных родов. Я не афганец. С беременностью, хм, тоже проблематично. Придется идти на штурм. Хотя, выучить два тома учебника безнадежно. Его и прочитать-то нелегко.

Ладно уж. Заходим. Берем билеты. Лейст выдает каждому половину собственноручно разорванного пополам листа бумаги, для подготовки. Каждая половинка им подписана твоей фамилией. Одну профессор оставляет у себя, другую отдает тебе. Садишься отвечать - отдаешь конспект ответа. Если рисунок разрыва не совпал, то все. Употребление "Боржоми" при патологии почек. А это, известное дело, занятие бесперспективное.

Передо мной идет мой кореш Гарик. То, что с ним произойдет в ближайшую минуту, станет историческим фактом и пойдет гулять "в народ".

- Так, первый вопрос, "Особенности политической и правовой концепции Конта". Олег Эрнестович, тут, кстати, опечатка в билете - Кант через "о" написан.

В аудитории тишина. До стола далековато. Я уже не смогу и не успею подсказать Гарику, что Иммануил Кант и Огюст Конт - это абсолютно разные люди.
Лейст хмыкает, молча берет зачетку Гарика, смачно рвет ее пополам и выбрасывает в окно с седьмого этажа, после чего, багровея, орет и воет, что таким не место не то, что в данной обители интеллектуальной элиты страны, а и в любом институте вообще, что по Гарику давно льет слезы военком и т.д...
Впоследствии, конфликт будет урегулирован, дубликат зачетки будет выписан и Гарик сдаст предмет. С седьмого захода, в нарушение всех русских вузовских традиций о трех попытках.

Я следующий. Уже не помню вопрос, но отвечать нужно было на примере кого-либо из фигурантов учебника. Хорошо я выучил только братца Макиавелли. И достаточно бодро, в красках, все описал. Лейст внимательно выслушал. Задумчиво заметил, что это все совсем не по теме и он готов встретиться со мной в другой день. То бишь - "банан" ("казнить милосердно, без пролития крови", что на языке лучшего друга всех еретиков отца Торквемады означало "сжечь медленно на просмоленных поленьях".
- Нет, нет, Олег Эрнестович, это решительно невозможно! Вы мне и с Пугинским встретиться не дадите, а он уже комиссию собрал, сдача у меня в третий раз, люди придут, меня нет, неудобно, знаете ли...
Профессор Лейст профессора Пугинского, равно как и его предмет, ненавидел всю сознательную жизнь, и жертв Бориса Ивановича считал, по крайней мере, блаженными.
- О, а что это Вы у меня на первом экзамене не были?
- Виноват, болел, боевые раны! - отрапортовал по военному, не моргнув глазом.
- Но Вы же не интернационалист, я узнавал в учебной части...
- Помилуйте, Олег Эрнестович, да о всех наших вариантах продолжениях внешней политики иными средствами Вы узнаете лет через пятьдесят, не раньше. ("Дай Бог Вам долгой жизни!" - это про себя, с ухмылкой).
Главное сделать убежденное выражение лица.
- А-а-а, ну да, наверное...
Роется в билетах. Читает.
- Вот возьмите этот, идите готовьтесь.
Вопрос первый. Макиавелли.
- А можно без подготовки?!
Я все тщательно повторяю по новой.
- Так, хорошо. Сейчас я Вам буду задавать дополнительные вопросы. А ответьте-ка, когда произошла Великая Октябрьская социалистическая революция?
Издевается, что ли? Отвечаю.
- 24-25 октября 1917, это если по старому стилю, а по новому...
- Хорошо. Дата начала Второй Мировой войны?
Нет, ну точно издевается.
- 1 сентября 1939 года.
- Ну вот и хорошо. Что-то Вы все-таки знаете. Поскольку Вы взяли второй билет - оценка на балл ниже.
Рисует в зачетке поэму Маяковского - "хорошо". Как говорилось с грузинским акцентом в старом известном анекдоте: "И тогда наступает полный кайф, друзья мои!"

Кофе остыл. Музыка смешивается с сигаретным дымом. Не буду утомлять. Уже длинно получилось. Так что, про Бориса Ивановича - как-нибудь в другой раз.

--------------------

В школе жизни нет каникул.