Клуб Любителей Секса (КЛС): Гы-гы... (+)

Начало обсуждения здесь >>

"Мигелю ужасно страдал. Все улицы в городе который месяц были заполнены дифчонками-близняшками...тройняшками... а вернее сказать - охуетьсколькояшками.
Он приходил в салон - перед ним становились в ряд десятки дифчонок, различающихся только цветом трусов и помады. По индивидуалкам ходить смысла уже не было… Все одно и то же. Как кончать в одноразовый бумажный кулек, выдаваемый в самолетах.
Фейский рынок рухнул… Мгновенно были разобраны содержанками все те «романтически знакомящиеся», кто годами безуспешно висел на омене, так и не получив ни одного сообщения… или все это время получал их пачками – с просьбами и требованиями убрать фотографию, дабы не доводить до импотенции во время просмотра анкет.
Любимую конференцию на сайте sextalk.ru стало просто невозможно читать. Одно и то же. Матильда была стопроцентным подобием Антуанны, которая в свою очередь походила на тысячи других Марлен.
В КЛС-М особую актуальность приобрели жаркие дискуссии со сравнением видов из окон фейских квартир, растений на подоконниках, тональности скрипа дивана, рисунков на полотенцах и цвете простыней. По поводу же полезности для кожи того или иного вида гелей, так вообще шли ожесточенные битвы, в которых приводились то ссылки на облысевших знакомых, то на авторитетных друзей, которые, будучи актерами, отказались сниматься в рекламе, так и не сумев заставить себя восторженно ебать глазами рекламируемый продукт, представляющий из себя полную хрень.
В моду резко вошли вечно резвые толстушки, элегантные матюры, а также степенные инвалидки с отсутствующими органами. Цены на них взлетели выше орбиты Марса и продолжали непрерывно расти.
Мигель мужественно терпел, ибо денег на разовое посещение (не говоря уж об абонементном обслуживании) - у него катастрофически не хватало.
Устав терзаться, в конце концов он плюнул, расхерачил молотком хрюшу-копилку, выгреб из ее хрустящих потрохов все деньги, откладываемые на новую машину, и немного подумав, пошел к страшенной индивидуалке, фотографию которой хранил у себя на компьютере для самоопределения степени алкогольной интоксикации. Он рассудил, что уж она-то явно цены драть не будет. Ибо любой трезвый человек, даже не думая, предпочтет купить себе десятилетний абонемент на ежедневные сеансы фильмов ужасов, чем хотя бы раз инвестирует деньги в ее трупного вида образ.
Но когда он пришел по адресу, где принимала эта звезда сурового времени - он увидел очередь из понуро стоящих мужчин, живым укором тянущуюся от двери квартиры на шестом этаже, по лестнице и во двор. Аккуратно огибая лавочку с дворовыми бабками, которые визгливо обсуждая увиденное, одновременно прокручивали в своих морщинистых головах мысли о возможных существенных прибавках к пенсии, если и дальше так дело пойдет.
Мигель скромно пристроился в конец очереди. Очередь молчала. Не обсуждались ни девки в соседних домах, ни машины, ни последние успехи в футболе. Траурная тишина. Только легкое дыхание и тихие покашливания. Не ебля, а прощание с телом.
Мигель явственно представил, как он, честно отстояв в очереди пару-тройку суток, входит в маленькую фейкину квартирку с влажными обоями, пропитанными потом. Представил, как раздевается и шлепает по липкому от мужских носков полу в санузел. Как там стоит в ванной, подстелив свою футболку под ноги, тщетно пытается побороть хлещущий кран и все-таки включить горячую воду. Как не сумев, в сердцах сплевывает в раковину, до краев забитую окурками и использованными гандонами и решительно идет в комнату, с только одной мыслью, гонгом звенящей в голове – присунуть и свалить. Как в комнате он видит саму фею, тюленьей тушей храпящую на диване, раскинув руки и ноги в разные стороны. Видит 5 литровый жбан с гелем, стоящий на тумбочке и половник с игривыми цветочками, торчащий из него… И как рядом с жбаном, на тумбочке неаккуратной кучей лежат разномастные купюры. Он сразу понимает, что она даже и не проснется, как и не просыпалась при приеме как минимум, уже десятка его предшественников. И что он тоже должен молча сделать задуманное, расплатиться по тарифу и не задерживаясь, быстро покинуть помещение, освободив ложе любви для другого страждущего.
Он дрогнул. И быстрым шагом, не оглядываясь, чтобы все-таки не передумать, - ушел домой. С тех пор уже пару недель он вообще не ходил по феям.
Теперь, вечерами, он долго не мог заснуть. Перед его воспаленным взором кружились хороводами, выписывая рискованные фигуры высшего пелотажа, самые разнообразные и причудливые пелотки, с прилепленными к ним телами их носительниц.
Несколько раз, вспоминая славные моменты детства, он обхватывал свой чилен руками и некоторое время нетерпеливо дергал вверх и вниз, ожидая прихода облегчения. А потом мучительно замирал, понимая, что все это не то... Это не могло заменить ему влажную индивидуальность всеразличных пелоток, так явно ощущаемую чиленом, вне зависимости - одет ли он в «мини-ОЗК-1» или нет.
Примыкать к неожиданно расплодившимся немыслимыми темпами пидарасам он категорически нем мог, а как дальше жить - он пока не знал. Он все чаще и чаще возвращался к фразе, в сердцах брошенной ему рассудительным Телепузом, когда он в очередной раз пожаловался тому на жизнь, а точнее - на ее отсутствие.
Тот секунду подумал и выдал:
- Да сходи ты к доктору, он тебя кастрирует и дело с концом. Вернее: конец отдельно - ты отдельно. Не будете разными мыслями друг-друга отвлекать.
Но представить свой любимый, холимый и лелеемый с детства чилен, одиноко и угрюмо лежащий в окровавленном эмалированном тазу - Мигель никак не мог.
Хотя как врач - он прекрасно знал, что во время операции он сам ничего не увидит, более того - к тому моменту, когда он очнется от наркоза - чилен, вместе с прочей человеческой требухой и окровавленными бинтами, уже будет скормлен все понимающим больничным собакам.
И вот, в момент, когда он вроде бы осознал неотвратимость и был полон мрачной решимости осуществить задуманное... В момент, когда он листал свою записную книжку в поисках телефона своего старого знакомого - врача, который прославился еще в армии, делая изумительные и аккуратные обрезания ножницами для резки колючей проволоки…- раздался телефонный звонок, который полностью изменил его жизнь.
Телефон всего-навсего разбудил его своим громким и настойчивым звонком.
- Я точно не знаю, помнишь ли ты Чука и Гека, - издалека и дипломатично сказал Телепуз, даже не поздоровавшись, - но они нас очень ждут в городе «N». Тусовка, телки и офцы. Будет все. Подтвердили телеграфически... Даже и думать не надо - собираемся и едем!
- Едем однозначно! - мигом определился Мигель, еще не отошедший от кошмарного сна и ревностно ухватившийся за такую чудную возможность вновь прислониться к разнообразным женским телам. Ему страшно захотелось поразминать, наклоняя в разные стороны, какую-нибудь румяную толстушку. Просто безумно. Сон все-таки пустил свои корни в мозг...

А в это время... "

--------------------

Опыт - это такая вещь, которая появляется сразу после того, как была нужна.